Человек из будущего

Генрих Эрдман, «D`» №6(10),
5 июня 2006

Российский фондовый рынок болен инсайдер-трейдингом, руководители предприятий, проводящих IPO, не осознают всей ответственности перед акционерами, а управляющие компании не слишком-то стремятся быть прозрачными, считает председатель совета директоров УК «Альфа-Капитал» Бернард Сачер.

Бернард Сачер, председатель совета директоров УК «Альфа-Капитал», — человек из будущего. Он родился и вырос в индустриально-промышленном центре США, Детройте, на его глазах тридцать лет назад произошел кризис, схожий с развалом нашей экономики начала 90х. Уолл-стрит в свои объятия принял Бернарда в 1983 году, его специализация и карьера сразу стали складываться вокруг развивающихся рынков. Набравшись опыта, он отправляется в Японию, где становится свидетелем лопнувшего «пузыря», раздутого местным населением, которое, набирая кредиты, закидывало деньги прямиком на биржу. В начале 90х, будучи уже миллионером, он приезжает в Россию и понимает: все это он уже видел пятнадцатью годами ранее, в Детройте. Далее была успешная карьера в «Тройке Диалог», пережитый кризис 1998 года. Мы решили встретиться с Бернардом и поговорить о двух мирах — о том, что есть у них, и о том, чего не хватает нам.

Почему вы решили заниматься управлением активов в России? Неужели еще тринадцать лет назад вы верили, что у нашей страны есть будущее?

Я приехал в Россию для того, чтобы заниматься благотворительностью, но вовремя понял, что от моих денег лучше людям вокруг не будет. Я почувствовал необходимость работать и жить в этой стране, передавать свои знания, свой опыт. У России огромный потенциал, в девяностых воспользоваться этим смогли лишь единицы. Я понимал, что если создать механизм, позволяющий населению получать прибыль от развития экономики, то многое изменится. Именно поэтому я остановил свой выбор на этой индустрии.

Что в управлении активами вам мешает больше всего?

Это очень важный вопрос. Так как я не управляю активами лично, то мне и не приходится сталкиваться с большей частью проблем ежедневно. Но когда я начинал работать, у меня был огромный список вопросов к ФСФР. Я пришел к Олегу Вьюгину, возглавившему в тот момент Службу, и показал этот список. На что он показал мне свой список — с еще большим перечнем проблем. С тех пор, могу сказать объективно, они шаг за шагом решают эти проблемы.

Что, все так гладко?

Самая большая проблема зарыта намного глубже. Представьте себе компании, которые с каждым днем становятся все более государственными. Эти компании работают на рынке, который регулирует государство, и основной поток инвестиций идет тоже от государства. На мой взгляд, это очень серьезная проблема для экономики. На данный момент государство — это и акционер, и клиент, и инвестор, и игрок (что, к сожалению, часто бывает), да еще и регулятор, устанавливающий правила игры. Получается, что поле неровное: для одних оно выше, для других ниже.

Говоря об игроках, вы ведете речь об инсайде?

Да. Вообще, говоря об инсайде, хочу сказать: во-первых, такие нарушения должны быть урегулированы законодательством. Во-вторых, должна быть создана структура, контролирующая данные нарушения. Я уверен, что все это будет сделано и создано, но сейчас ситуация устраивает большинство, а значит, не будет изменена. Все, что сейчас происходит с инсайдом, многих устраивает: эмитентов, регулятора, акционеров и инвесторов, ведь все эти роли на себя все больше и больше берет государство. А если это устраивает самых влиятельных игроков, то это невозможно изменить, хотя, как я уже отметил, рано или поздно все изменится.

Что должно произойти, кто станет реформирующей силой?

В конце концов, все самые серьезные реформы были сделаны в моменты кризисов. Я уверен, что реформы начала девяностых годов оказались самыми важными для становления России. Хотя, безусловно, все было сделано очень быстро, очень грубо, с ужасными последствиями. Вторая волна серьезных реформ произошла в момент кризиса конца девяностых. Поэтому следующие реформы будут сделаны не благодаря мудрым решениям руководителей государства, а благодаря элементарной необходимости. К сожалению, это произойдет именно так. А если закончить с инсайдом, то в США за него сажают. Существует уголовная ответственность. Регулирующие структуры работают над этим вопросом постоянно, растут «джунгли», растут и структуры, борющиеся с ними.

Кроме того, есть и моральный аспект. Мир тесен, и если ты что-то сделал и надеешься, что об этом никто не узнает, то это не так. В Лондоне, в Нью-Йорке люди все равно узнают. Самое ужасное, что в России это не считается преступлением, это не осуждается участниками рынка.

Да и пресса об этом молчит.

Вот теперь уже нет (смеется).

Что вы думаете о росте фондового рынка?

За последние годы мы растем так же, как взлетают ракеты. Рано или поздно этому придет конец, и многим инвесторам и участникам рынка будет тяжело. При этом мы далеки от «мыльного пузыря», поверьте, мне есть с чем сравнивать, я проработал десять лет на азиатских рынках. Конечно, Россия — богатая страна, и поток денег впечатляет, но по сравнению с тем потоком, который двадцать лет назад был в Японии, он видится мне малым.

Кроме рынка растет и количество его участников, появляются новые эмитенты, новые управляющие, при этом ни у кого нет большого опыта работы. Спросите у управляющих, есть ли у них опыт работы на рынке до кризиса 1998 года, и вы увидите, что у большинства опыт работы только на растущем рынке.

Отдельный вопрос — бум IPO. Я уверен, что руководители предприятий, проводящих IPO, не осознают всей ответственности перед акционерами. Это не их вина, но это объективный факт. Более того, сами инвесторы не понимают, чем они рискуют, занимаясь активными спекуляциями с IPO, а это еще печальнее.

Правда ли, что у нас лицензию (аттестат, позволяющий управлять привлеченными активами) можно купить? Лично я видел объявления в интернете.

Может быть, я не знаю. Но вчера в нашем офисе занималось семнадцать человек, сотрудников нашей компании, им скоро нужно будет держать экзамен для получения аттестата. И они это делали ради знаний. И здесь, и в США можно получить лицензию тем или иным способом, но невозможно купить результат. Рынок все расставляет на свои места — конкуренция. Проблема в том, что опыт есть у немногих, и не все выдержат экзамен, устроенный рынком, с большинством нам придется попрощаться.

Могут ли в США лишить лицензии управляющего за низкое качество управления?

Нет, такого нет, но в мире бывали случаи, когда управляющая компания возмещала недополученную прибыль. Например, в Лондоне одно из подразделений крупной международной инвестиционной компании отвратительно управляло деньгами британского пенсионного фонда. Им пригрозили скандалом, и компания решила выплатить возникшую разницу. Безусловно, это позор, и он пострашнее любой из потерянных лицензий.

Многие управляющие компании не раскрывают информацию о том, кто управляет деньгами пайщиков, инвесторы находятся в неведении. В США все также?

Мы поднимаем еще одну проблему — отсутствие прозрачности. Конечно, в США каждый пайщик может узнать информацию о людях, которым он передает деньги. Он несет сбережения управляющему, а не в компанию. Но прозрачность — это не только имена управляющих. Основой для оценки фонда и степени его прозрачности принято считать четыре «P». Первое «P» — People, человек. Кто стоит за рулем фонда? Кто управляет компанией? Какой опыт работы у этой команды? Второе «P» — Philosophy, философия. Вы хорошие люди, но в чем заключается ваша философия? Какое у вас представление о балансе дохода и прибыли? Какие у вас цели? Третье «P» — Process, процесс. Вы хорошие люди, у вас хорошая философия, но как вы управляете деньгами? У вас черный ящик, как вы работаете? И только после всего этого следует четвертое «P» — Perfomance, это результаты. Если у вас все так прекрасно, то покажите результаты!

У нас, мне кажется, все начинает и заканчивается на последнем «P».

Так оно и есть, уровень прозрачности большей части игроков низкий.

Если бы вам дали волшебную палочку и сказали: «Господин Сачер, загадывайте любое желание, и мы исполним его в индустрии» — чего бы вы пожелали?

Для продвижения бизнеса — прозрачность. «Альфа-Капитал» сильно выиграет, если все откроют свои карты. Для клиентов…

Это желание будет уже вторым…

Для клиентов важно меньшее участие государства. На мой взгляд, для фондового рынка большее участие частных инвесторов означает более стабильный и устойчивый рост, а самое главное — большая доля в этом пироге достанется всем инвесторам, не только инсайдерам.